История Гарольда Брайда — младшего радиста «Титаника»
11 января 1890 года родился Гарольд Сидни Брайд, один из героев апрельской ночи 1912 года, который самоотверженно и до последней минуты оставался на своём посту – в радиорубке, помогая коллеге Джеку Филлипсу телеграфировать сообщения находящимся поблизости пароходам. Ему посчастливилось вырвать из цепких ледяных рук смерти свою жизнь, проведя ночь на борту перевёрнутой шлюпки в ожидании прибытия «Карпатии».
Еще с детства новое чудо техники – радиотелеграфия – привлекали интерес мальчика, и отец Артур Джон Брайд даже несколько раз водил его на работу, где показывал, как функционирует это новое изобретение. Неудивительно, что после окончания школы, Брайд пошел учиться на телеграфиста — он прошел соответствующее обучение и стал радиооператором компании «Маркони» в июле 1911. Вскоре после этого ушел в море — сначала служил на «Хевифорд», затем на «Лузитании», «Ла Франс», и наконец, «Ансельме».
Гарольд Брайд в форме радиста компании «Маркони» незадолго до назначения на «Титаник»
На «Титаник» Брайд взошел в Белфасте 2 апреля 1912 в возрасте 22-х лет. Вместе с ним поднялся и Джек Филлипс, ставший вскоре его лучшим другом. Как работник компании «Маркони» он получал 2 фунта 26 центов в месяц — средний заработок. Наличие сразу двух радистов на борту было пока еще новинкой, присущей только флагманским пассажирским судам, и радисты решили разделить сутки на два дежурства: Филлипс находился у аппарата с 8 часов вечера до 2 часов ночи, затем заступал Брайд, который работал до 8 часов утра. В течении дня до 2 часов работал Филлипс, за ним до 8 часов вечера Брайд, но в пределах этой договоренности они менялись так, как устраивало их обоих.
Гарольд Брайд в радиорубке «Титаника» 11 апреля 1912. Фото Отца Фрэнсиса Брауна
Основной обязанностью Брайда на «Титанике», особенно ночью, был прием сообщений о текущей обстановке в мире. Часть дневного и ночного времени станция «Титаника» принимала и отправляла сотни самых разных радиограмм, в том числе ледовые предупреждения и большое количество сообщений частного характера, которые посылали или получали пассажиры судна. Нарушилась эта рутина лишь раз: 13 апреля произошла поломка передатчика, которую спустя 6 часов Филлипс и Брайд успешно устранили, возобновив прием и передачу сообщений на полной мощности.
Радиорубка «Титаника» (с) Four Funnels Entertainment
Вечером 14 апреля 1912 Брайд как обычно передавал и принимал послания, а затем, когда закончилась его смена, пошел спать. В знаменитом интервью «Нью-Йорк Таймс» Брайд рассказывал, что было дальше:
«Я помню, что проснулся и услышал, как Филлипс общается с Мысом Рейс. Передавались частные телеграммы. Я знал, каким усталым он был, и встал с кровати, чтобы подменить его. Я даже не ощутил толчка. Я едва ли понимал, что произошло, и кругом было все тихо.
Я как раз стоял возле Филлипса, предлагая ему лечь спать, когда в рубку заглянул капитан. «Мы столкнулись с айсбергом, — сказал он, — и я проведу осмотр судна, чтобы выяснить, насколько серьезны повреждения. Вам лучше быть готовыми подать сигнал о помощи. Но не посылайте его, пока я не дам приказ». Капитан ушел, и через 10 минут, как мне показалось, вернулся. Мы слышали, как снаружи доносились звуки сумятицы, но это не было показателем того, что случилась какая-то беда. Радиопередатчик работал прекрасно. «Пошлите сигнал о помощи» — сказал капитан, едва заглянув. «Какой сигнал я должен использовать?» — спросил Филлипс. «Предусмотренный правилами сигнал о помощи. Только его». Затем капитан ушел. Филлипс начал посылать CQD.
Мы перешучивались, пока он отстукивал сигналы ключом, и продолжали это делать минут пять. Затем вернулся капитан. «Что вы посылаете?» — спросил он. «CQD», — ответил Филлипс. Тут я сделал маленькое замечание, заставившее всех троих рассмеяться: «Отправь SOS, — сказал я, — Это новый сигнал, и может быть, это твой последний шанс послать его». Филлипс посмеялся и сменил сигнал на SOS».
Вскоре, однако, серьезность ситуации дошла до обоих молодых людей. Заточив себя в радиорубке, Джек Филлипс и Гарольд Брайд более полутора часов без перерыва передавали тексты радиограмм с просьбами о помощи, не представляя, что происходит за пределами их тесной каморки на шлюпочной палубе.
Около 1:50 ночи слабеющий пароход окончательно потерял свою электрическую мощность, Филлипс в отчаянии покинул рубку, чтобы воочию увидеть положение «Титаника». Через минуту встревоженный старший радист вернулся к коллеге. «Колодец» уже под водой, они сажают женщин и детей в лодки. Ощущается крен на левый борт», — коротко сказал он Брайду, который уступил место старшему коллеге.
Тут в радиорубку заглянул капитан. «Вы выполнили свой долг», — он официально освободил радистов от своих обязанностей, пожелал удачи и посоветовал попытаться спастись. Но Филлипс никуда не уходил: спустя 10 или даже 15 минут после этого он продолжал посылать сигналы о помощи.
Понимая, что находиться здесь остается недолго, Брайд пошел в соседнюю комнату, где решил собрать все необходимое для себя и своего друга. Но тут он увидел, что к Филлипсу приблизился незнакомый кочегар и начал снимать с него спасательный жилет, в котором тот сидел. Брайд, полный ненависти, не растерялся, что-то схватил, ударил этого кочегара и, судя по всему, расправился с ним довольно сурово:
«У этого человека с нижних палуб должен был быть свой жилет, и он должен был знать, где его взять. Я вдруг понял, что этот человек не заслуживает обычной смерти моряка. Мне хотелось, чтобы его отправили гулять по канату или по доске. Но я сделал то, что должен был. Надеюсь, я прикончил его. Я не знаю наверняка. Мы оставили его лежать на полу радиорубки, и он не двигался».
Вода уже была внутри. Оба радиста выбежали на шлюпочную палубу, где услышали, как оркестр играет свой последний рэгтайм. «Филлипс побежал в сторону кормы – и это был последний раз, когда я его видел», — так Брайд навсегда попрощался со своим другом.
Для Брайда же попытка спастись только начиналась. На шлюпочной палубе он увидел десятки мужчин, пытающихся спустить складную шлюпку В:
«Но тут большая волна подняла шлюпку и унесла ее. Я держался за ее уключину, и меня унесло вместе со шлюпкой. Я оказался в шлюпке, но не совсем: я был в шлюпке, шлюпка оказалась перевернутой, и я был под ней».
Воздуха под ней не хватало, и вскоре Брайду удалось выбраться из-под днище перевёрнутой В – он совсем не помнил, как это случилось. Цепляясь за днище, младший радист наблюдал, по его словам, «завораживающую картину» тонущего «Титаника». Искры и дым вырывались из его труб, прозвучал взрыв и вскоре, «словно утка, ныряющая под воду», судно скрылось под водой.
На складной шлюпке В тем временем продолжалась борьба за жизнь. Брайду удавалось оставаться на ней на самом краю, кто-то сел и сильно сдавил его ноги – но у него не было силы духа попросить слезть с них. «Вокруг нас была ужасная сцена – мужчины пытались плыть и тонули. К шлюпке подплывали другие, но никто не протягивал им руки».
Вскоре на шлюпке остались лишь самые стойкие. Кто-то продолжал калечить ноги Брайда – и это приведет к его долгому восстановлению в больнице. В какой-то момент младшего радиста обнаружил второй помощник капитана Лайтоллер, и Брайд сообщил ему, с какими последними судами общался «Титаник» и какие из них должны прийти на помощь. «Карпатия» ближе всех.
На утро спасения Брайду еле хватало сил, чтобы попытаться взобраться на борт спасительного судна, буквально каждое движение ногами причиняли ему нестерпимую боль. Наверх его подняли в подвесной люльке и последнее, что радист увидел перед собой – это чьи-то протянутые к нему женские руки, потирающие его лицо, после чего он потерял сознание.
Но отдыхать и приходить в себя Брайду пришлось недолго. Новость о гибели крупнейшего судна потрясла мир, и получить весточку с «Карпатии» хотел примерно каждый человек на суше. Однако по распоряжению капитана Рострона с «Карпатии» можно было лишь отправлять сообщения — и это были списки спасенных. Работы было много, с которым справиться в одиночку Гарольд Коттэм совершенно не мог, и Брайд вскоре присоединился к нему – и работал посменно, прерываясь лишь на сон и на обеды, вплоть до прибытия судна в Нью-Йорк.
Радиорубка «Карпатии»
Когда в порту в радиорубку зашел сам Гульельмо Маркони, Брайд даже сначала его не заметил – он, кажется, даже не понимал, что судно уже причалило, и все сошли на пирс. Маркони послушал несколько секунд, что отправлял Брайд, а потом подошел к нему и сказал: «Нет больше надобности отправлять это, сынок».
Брайд взглянул на него и увидел перед собой своего главного кумира. Он схватился за его руку, но единственное, что он смог произнести: «Мистер Маркони, Филлипс мертв. Он погиб». Факт гибели друга до сих пор не мог уложиться в сознании Брайда.
Гульельмо Маркони дает показания на заседании американской комиссии по расследования причин гибели «Титаника». По левую руку от него — Гарольд Брайд
Впереди его ожидало долгое восстановление в больнице – и всемирная слава после его интервью «Нью Йорк Таймс». Но эта слава вскоре стала лишь раздражать его – пережитые душевные травмы не давали ему спокойно вспоминать о событиях той ночи.
Гарольда Брайда на руках выносят с борта «Карпатии» по причине нанесенных его ногам травм
После выхода из больницы Гарольд Брайд вернулся в Англию и продолжал работать радистом всю Первую Мировую. В 1919 он женился на Люси Джонстоун Дауни, с которой у них было трое детей, это была счастливая семья.
Брайд не любил обсуждать «Титаник» вследствие того негативного опыта, который он получил, особенно связанного с потерей своего коллеги и друга Джека Филлипса. Ему не нравилась известность, которую он приобрел как один из выживших в катастрофе, поэтому он переехал в Шотландию вместе с семьей, где работал коммивояжёром.
Вновь он нарушил молчание лишь однажды — в 1936 году, когда схлестнулся в ожесточенном споре вместе с другим спасшимся с «Титаника» и бывшим коллегой – Чарльзом Лайтоллером. Тот только что выпустил свою знаменитую книгу «Титаник и другие суда», где довольно однозначно возлагал ответственность за гибель «Титаника» на Джека Филлипса – тот, по мнению офицера, якобы не доставил на мостик особо важную радиограмму с судна «Месаба». Лайтоллер утверждал в своей книге, что, если бы это сообщение было бы доставлено на мостик вовремя, то были бы приняты соответствующие меры, и столкновения удалось бы избежать.
Через какое-то время в редакцию газеты, которая первой опубликовала книгу, пришло письмо от Гарольда Брайда. Его возмутил тот факт, что в книге Чарльз Лайтоллер обвиняет Джека Филлипса в том, что тот не доставил на мостик «жизненно важное сообщение о льдах». Тем не менее, телеграмма не предназначалась капитану (не было необходимого префикса MSG), которым должны были сопровождаться все важные навигационные сообщения, это было упущением радиста «Месабы», что дало Филлипсу право заниматься своими непосредственными обязанностями и не доставлять на мостик очередное, далеко не первое, сообщение о льдах.
Письмо Брайда было опубликовано в газете:
«Жизненно важная телеграмма
Ответ радиооператора капитану Лайтоллеру
Редактору Telegraph and Post.«Сударь, после публикации Вами статьи, написанной капитаном Лайтоллером о крушении «Титаника», я бы хотел добавить несколько слов, дабы объяснить Вашим читателям обстоятельство, описанное им как «жизненно важная телеграмма».
Джек Филлипс, старший телеграфист «Титаника», был одним из самых талантливых и опытных операторов, служивших в компании «Маркони», поэтому его работа на «Титанике» (вместе со мной в должности младшего оператора) предполагала в высшей степени компетентное решение вопросов беспроводной связи.
Во время расследования, проводимого Министреством торговли, которое, как мне кажется, считается источником официальной и достоверной информации, не было доказано, что сообщение с «Месабы» вообще было получено «Титаником». Если бы «Титаник» принял эту телеграмму, я искреннее уверяю читателей, что Джек Филлипс осознал бы всю важность этого сообщения и немедленно передал бы его на мостик, чтобы координаты льдов не оставались тайной для офицеров, отвечающих за навигацию.
Если капитан Лайтоллер знал о сообщении «Месабы», как он утверждает, почему он не сообщил об этом Министерству торговли и не стал бы ждать до сегодняшнего дня, чтобы высказать всем свои сомнения по поводу профессиональной ответственности мужественного джентльмена, который погиб, стремясь спасти капитана Лайтоллера и ещё 701 из выживших пассажиров?
Джек Филлипс в первую очередь отрицал бы, что совершил что-либо потрясающее или героическое, но именно его молчаливый труд привёл к тому, что все выжившие благополучно добрались до Нью-Йорка.
И такой труд никак не может предполагать, что до этого важное сообщение было затеряно среди бумаг и забыто.
Гарольд Брайд».
Гарольд Брайд (по левую руку от него сидит Гарольд Коттэм) и Чарльз Лайтоллер в ходе заседаний по расследования катастрофы «Титаника»
Лайтоллер не заставил себя ждать – и тоже вскоре написал ответное письмо в редакцию, где повторял примерно те же аргументы, что и в своей книге. Тем не менее, впоследствии бывший офицер внес правки в свою книгу, и она перестала быть настолько радикальной по отношению к радистам и другим членам экипажа.
Брайд же продолжил спокойную жизнь семьянина, не желая говорить о «Титанике» даже после публикации знаменитой «Последней ночи Титаника» Уолтера Лорда, где ему уделялось немало заслуженного внимания.
Остаток своей жизни Гарольд Брайд провел в Шотландии, не привлекая к себе внимания общественности. Он умер 29 апреля 1956 года в возрасте 66 лет.
Подготовлено для «Историко-Исследовательского Сообщества Титаника», 2020 г.