Глава 5. Гибель «Британника»

---

Проект «БРИТАННИК»: Вступление
Глава 1. Рождение Гиганта
Глава 2. Брат, но не близнец. Различия в конструкции и системах безопасности
Глава 2. Брат, но не близнец. Прогулка по палубам «Британника»
Глава 3. Первая мировая война
Глава 4. Шесть рейсов госпитального судна Его Величества «Британника»

---

Осеннее утро 21 ноября 1916 года было поистине прекрасным, Госпитальное Судно Его Величества «Британник» пересекало иссиня-зелёное Эгейское море. Огромный лайнер сверкал в лучах утреннего солнца, направляясь на северо-восток через канал Кеа. Вокруг простиралось лазурное море, а вдалеке виднелись живописные очертания одноимённого с каналом острова, который теперь находился по правому борту судна.  На скорости в 20 узлов «Британник» оставил позади вспомогательный крейсер HMS Heroic, который выглядел совсем крошечным по сравнению с крупнейшим в мире судном.

Как обычно, завтрак для медицинского персонала накрывали ровно в восемь утра. В столь ранний час пассажиры находились в абсолютно расслабленном расположении духа, из-за чего некоторые медсёстры поленились вовремя спуститься к завтраку или вовсе проспали. Уинифред Гринвуд не стала исключением. После восьми девушка торопливо направлялась в обеденный зал. Также к этому времени кочегары для удобства передвижения между котельными и кубриками открыли водонепроницаемые двери, несмотря на то, что в военный период в целях безопасности они должны быть закрыты. В столовой царило оживление: люди смеялись, шутили, наслаждаясь завтраком.

На часах было 8:12. Капрал Дж. Вог из Медицинского корпуса Королевской армии (RAMC), завершив утреннюю трапезу, вышел на верхнюю палубу и присел на край крышки люка, чтобы перевести дух. Стюардесса Вайолетт Джессоп после утренней мессы поспешила в столовую с целью приготовить завтрак для приболевшей накануне медсестры.

«Внезапно я услышала оглушительный рёв, а через мгновение «Британник» начал протяжно дрожать по всей длине судна, посуда на сервированных столах, дребезжала и разбивалась».

«Ужасный грохот сотряс лайнер по всей его длине», — вспоминала медсестра Гринвуд, которая в эту минуту села завтракать. Медицинский персонал немедленно прервал трапезу и в спешке покинул помещение. «Снаружи испуганные люди прижимали к груди чайники и миски, а некоторые держали в руках ещё недоеденные бутерброды».

Медсестра Ада Гарланд рассказывала: «Я успела сделать только несколько глотков грушевого компота, как внезапно услышала оглушительный шум, который был похож на столкновение с объектом немалых размеров. Сидящие за столами люди подскочили, а стеклянная посуда, находившаяся на подносах у стюардов, с грохотом упала на пол».

Рядовой Дж. В. Кутбертсон оказался в опасной ситуации — хлынувшая на палубу G волна сбила его с ног и вместе с частями разрушенной лестницы смыла на нижнюю палубу. Взрыв пришёлся на правой борт, разрушив третью водонепроницаемую переборку между трюмами № 2 и № 3, также взрывной волной была повреждена переборка, проходящая между первым трюмом и форпиком. Это означало, что сразу четыре водонепроницаемых отсека в скором времени будут затоплены.

Ни прошло и минуты, как капитан Бартлетт, одетый в пижаму, появился на мостике и распорядился остановить двигатели, а также закрыть водонепроницаемые двери. Никто из членов экипажа либо медицинского персонала не видел характерного следа торпеды, поэтому Бартлетт предположил, что причиной взрыва стала контактная мина (хотя в отчёте по расследованию 1917 года заявлял о торпедной атаке).

На тот момент опытный 48-летний капитан даже помыслить не мог, что крупнейшее в мире судно смертельно ранено. После потери «Титаника» руководство верфи Harland & Wolff и компании White Star Line в конструкцию «Британника» внесли серьёзные изменения: водонепроницаемые переборки подняли до палубы В и добавили две дополнительные, установили двойную обшивку корпуса, число спасательных шлюпок увеличили до 58 штук, а также был переоборудован механизм для их спуска.

Во избежание возникновения паники и суеты следящий за порядком майор Пристли взял под контроль ситуацию в обеденном зале, командным голосом велел всем сесть на свои места и соблюдать спокойствие. Приказ был выполнен беспрекословно: в последовавшем за этим неестественном молчании все вновь приступили к трапезе.

Стюардесса Вайолетт Джессоп рассказывала, что не было ни малейшего признака беспокойства или паники, война сделала людей более сдержанными и хладнокровными. Без лишней суеты девушка прервала приготовление пищи и поспешила к медсестре, за которой присматривала.

«Через несколько минут к медсёстрам подошёл майор Пристли и заявил, что необходимо вернуться в свои каюты, надеть спасательные жилеты и подняться на верхнюю палубу. После этого мы неторопливо направились выполнять приказ. Ведь никто из нас не верил, что судну грозит опасность», — вспоминала медсестра Гринвуд».

Первые сообщения о полученных повреждениях уже вызывали опасение, а вскоре серьёзность ситуации стала очевидной. Коридор для кочегаров был повреждён взрывом, таким образом, вода беспрепятственно проникала в котельную № 6. Причина затопления такого внушительного количества отсеков при, казалось бы, точечном повреждении, кроется в незакрытых водонепроницаемых дверях между котельными № 6 и и трюмом № 3, а также по необъяснимой причине должным образом не закрылась дверь между котельными № 5 и № 6, вероятно, взрывная сила повредила их механизм закрытия/открытия.

Примерно через 10-15 минут вода поднялась вплоть до палубы Е. Переборка между котельными № 4 и № 5 была поднята до палубы В, а механизм водонепроницаемый двери исправен, таким образом взрыв способствовал затоплению первых шести отсеков, при которых «Британник» гарантировано должен был остаться на плаву.

Вскоре после взрыва Бартлетт понял, что судно находится в более бедственном положении, чем он изначально полагал. Не теряя ни минуты, капитан отдал приказ радистам немедленно начать передавать сигнал бедствия: «SOS. Налетели на мину вблизи порта Святого Николло». Спустя три минуты после рокового взрыва, в 8:15, на сигнал SOS откликнулся британский военный корабль HMS Scourge, который связался с французскими буксирами Goliath, Polyphemus, а также с рыбацким траулером 258 – вместе они взяли курс к терпящему бедствие госпитальному судну.

Ещё один военный крейсер HMS Heroic в 8:28 утра получив сигнал SOS с «Британника», незамедлительно изменил курс и на максимально возможной скорости (18 узлов) направился к тонущему британскому судну. Тем временем, капитан Бартлетт пытался любой ценой спасти обречённый «Британник», он отдал распоряжение развернуть его по направлению к песчаной отмели острова Кеа, которая находилась всего в трёх милях от лайнера. Был отдан приказ «Полный вперед», а штурвал повернут до упора, и судно на полном ходу устремилось в сторону отмели.

После чего капитан приказал офицерам начать расчехлять спасательные шлюпки, но не спускать их на воду. К этому времени крен на правый борт продолжал неумолимо увеличиваться, к тому же возрастал дифферент на нос из-за чего 101-тонный руль не был в состоянии полностью развернуть судно. Мощные двигатели «Британника» из последних сил заставляли лайнер идти вперёд, несмотря на тонны постоянно поступающей воды.

Вайолетт Джессоп поспешила в каюту к своей коллеге, чтобы предупредить её об опасности. По пути она встретила нескольких девушек-медсестёр, которые во время короткого разговора отметили отсутствие раненых на борту, что существенно облегчало эвакуацию. Джессоп помогла одеться болеющей медсестре, а затем спешно направилась в свою каюту, расположенную в кормовой части на палубе С.

На самом деле никто даже не догадывался о настоящих масштабах повреждений. В данном случае повторилась ситуация, произошедшая на «младшем брате» «Британника» — «Титанике», люди даже не помыслили взять дорогие им вещи либо памятные предметы, вероятно, надеясь вернуться в свои каюты. Преподобный Флеминг успел взять лишь Библию, Вайолетт Джессоп — любимую зубную щётку, первую она забыла четыре года назад во время крушения «Титаника»; другая девушка взяла только авторучку, оставив в каюте под подушкой 30 фунтов (на то время довольно внушительная сумма денег).

Тем временем офицеры распределили свои обязанности – трое отвечали за спуск шлюпок по правому борту, двое – на противоположной стороне. Несколько членов экипажа отправились на нижние палубы, чтобы проверить иллюминаторы. Согласно правилу, в военный период они должны быть закрыты. Но погода стояла тёплая и душная, поэтому медсёстры открыли иллюминаторы, чтобы проверить помещения, расположенные на нижних палубах.

Теперь данный факт стал одной из главных причин такого быстрого затопления судна. Спустя 15 минут после взрыва вода достигла уровня расположения иллюминаторов и начала вливаться внутрь — каждый такой иллюминатор был будто отдельная пробоина. Вода в огромных объёмах начала скапливаться по правому борту судна, тем самым смещая центр тяжести «Британника», и ещё больше усиливая крен.

Пятый офицер Гордон Филдинг вспоминал: «Остановить потоки воды, вливающиеся через иллюминаторы, было невозможно. Помещения, расположенные ниже ватерлинии, с каждой минутой всё быстрее затапливались, к несчастью, в сложившейся ситуации водонепроницаемые переборки были бесполезны».

Более того, решение капитана Бартлетта идти на полной скорости определенно не улучшало положение дел, потому что судно теперь буквально «зарывалось» в море, усиливая поступление огромных объёмов воды. С этого момента «Британник» был обречён, потоки забортный воды «ползли» по коридорам, переливались через переборки, направляясь всё дальше к корме.

Медсестра Уинифред Гринвуд не видела причин для беспокойства и спешки. Покинув свою каюту, она присоединилась к группе других девушек, идущих на шлюпочную палубу. На пути им повстречался офицер, который велел срочно поторопиться.

«Поднявшись наверх, мы поняли, что случилось нечто страшное. Наша группа стояла возле готовых к спуску шлюпок в полном молчании, терпеливо ожидая своей очереди».

В кормовой части, на тентовой палубе, царила атмосфера суеты и паники: около десяти кочегаров, не дожидаясь приказа капитана, принялись самовольно спускать спасательные вельботы. Один из них мужчинам всё же удалось спустить. В это время помощник капитана Гарри Дэйк уже успел посадить медсестёр в одну из шлюпок и даже приступил к спуску. Но увидев в воде лодку с кочегарами, он остановил спуск и приказал им вернуться к судну, чтобы подобрать людей, которые уже оказались в море. Пассажиры, находящиеся в покинутой помощником Дэйком и наполовину спущенной шлюпке, к тому времени были сильно обеспокоены — ведь они висели в воздухе на талях судна, которое тонет и при этом идёт на полной скорости.

Около 8:30 утра самовольный спуск двух спасательных шлюпок привёл к плачевным последствиям. Вайолетт Джессоп вышла на залитую солнечными лучами шлюпочную палубу к вельботу № 4, к которому она была приписана, и покорно села в него.

Спустить спасательную шлюпку при постоянно увеличивающемся крене на правый борт оказалось чрезвычайно сложной задачей. Лодка со страшной силой прижималась и тёрлась о корпус судна, а достигнув линии зелёного освещения, и вовсе расколола несколько лампочек.

На этом проблемный спуск не заканчивался — деревянный корпус шлюпки застрял на раме иллюминатора, мужчинам пришлось приложить немало усилий, чтобы оторвать от неё и без того уже повреждённую лодку. «Британник» тщетно продолжал двигаться по направлению к отмели, в результате чего маленькую шлюпку по инерции относило всё ближе к корме. В это время винты «Британника», делавшие полный оборот в секунду, частично обнажились из воды и неистово колотили лопастями по поверхности. Что еще ужаснее — они начали притягивать к себе несколько спущенных по левому борту шлюпок.

Тем временем, Джессоп и другие люди в лодке наблюдали, как только что спущенную, но ещё не отвязанную от талей шлюпку начало неизбежно относить в сторону кормы. Чуда не случилось — её затянуло под вращающийся винт. Это было страшное зрелище. Джессоп вспоминала:

«Хотя матросы уже на автомате спускали шлюпку, их глаза с невероятным ужасом смотрели на обломки в воде и красные пятна, расходившиеся во все стороны. На талях только что перемолотой лодки висели люди, пытаясь карабкаться, пытаясь спастись, понимая, что если они их опустят, то им наступит конец».

Несмотря на более чем красноречивое предупреждение не спускать шлюпку, пока судно идёт на полном ходу, лодка Джессоп всё же была спущена и освобождена от талей. Казалось, трагедии уже не избежать.

«После того, как наша шлюпка впервые коснулась воды, все мужчины начали выпрыгивать из неё в море. Они со всех сторон падали в воду, будто огромная армия крыс. Никто не произнёс ни слова, не было слышно ни единого крика. И вдруг с огромным удивлением я обнаружила, что осталась в шлюпке практически совсем одна. Обернувшись назад, в надежде понять причину внезапного бегства, я к своему ужасу увидела огромные винты «Британника», перемалывающие вокруг людей и лодку, превращая всё в устрашающий вихрь».

Девушка собралась с духом и прыгнула в воду. Она была во внушительном пальто, которое начало тянуть ее на глубину, несмотря на то, что на ней был надет спасательный жилет. Глотая воду и не ориентируясь, где же поверхность, она решила, что конец близок. Затем Джессоп почувствовала руку другого человека, который неистово хватался за неё. Понимая, что он паникует и может утащить её на глубину, она отцепила его руку.

Затем спасательный жилет всё-таки помог ей вынырнуть на поверхность, но непредсказуемое течение отнесло её под киль другой шлюпки, где девушка сильно ударилась головой (позже доктор диагностировал у неё трещину в черепе). После нескольких мучительных секунд Джессоп удалось, наконец, сделать глоток воздуха и всплыть на поверхность.

«Первое, что увидели мои ноющие глаза – голова с расколотым черепом, из которой на плечи сочились мозги. Вокруг стояла душераздирающая сцена агонии, изувеченные тела дергались, будто их в порыве ярости разорвал какой-нибудь гигант. Погибшие мирно проплывали мимо, на их лицах навечно замерло выражение страшного ужаса».

Зрелище, которое девушка увидела, было настолько безобразно, что это заставило её вновь зажмуриться. Капрал Вог из подразделения RAMC оказался в аналогичной ситуации, что и Вайолетт Джессоп. «Кошмарный вид разрубленных огромными лезвиями людей» вынудил его прыгнуть в море вместе с другими пассажирами, несмотря на то, что мужчина не умел плавать. Он отважно боролся за жизнь, будучи под водой, и каким-то чудом оказался под перевёрнутой шлюпкой. Когда капрал вынырнул из-под неё, его глазам предстала отвратительная картина: вокруг плавали тела с отрубленными конечностями и кто-то пронзительно взывал о помощи. Мужчина забрался на киль перевёрнутой шлюпки и с ужасом наблюдал за агонией тонущего судна.

Несмотря на то, что уже две шлюпки с людьми пали жертвами винтов, была спущена и третья лодка, которую, как можно догадаться, также начало по инерции относить к вращающимся лопастям. Казалось, что такая же участь постигнет и третий вельбот, но событие на мостике смогло предотвратить возникновение этой страшной тенденции. Капитан Бартлетт начал понимать, что его попытка довести судно до отмели приносит больше вреда, чем пользы — стало ясно, что движение лишь увеличивает скорость затопления.

Поэтому он отдает приказ «Полный стоп» и отправляет лайнер в дрейф. В тот момент капитан не понимал, что данный приказ спас жизни людей той шлюпки, которая неизбежно приближалась к винтам и почти повторила судьбу двух предыдущих. После чего люди в лодке смогли даже использовать остановившиеся винты себе на пользу — веслами они упёрлись в их и изо всех сил оттолкнулись, желая подальше уйти от ещё движущегося судна. В этой неравной борьбе с притяжением гребных винтов погибли 30 человек и около 70 пострадали.

После остановки двигателей, не догадываясь, что некоторые шлюпки уже покинули судно без разрешения, капитан Бартлетт распорядился приступить к спуску спасательных лодок. Пришло время для настоящего испытания уникальных шлюпбалок-кранов нового образца. К сожалению, одна из пар на стороне левого борта по необъяснимой причине перестала функционировать. Также из-за ощутимого крена на правый борт, спуск спасательных вельботов со шлюпбалок фирмы «Велин» на противоположной стороне также оказался затруднительным. Несмотря на технические трудности, спуск шлюпок проходил быстро и эффективно. В 8:45 утра, благодаря усовершенствованным крановым шлюпбалкам, с правого борта были спущены почти все спасательные лодки.

Однако, медсестра Гринвуд по-прежнему оставалась на палубе. Девушка говорила, что забралась в шлюпку «с невероятной быстротой», и после этого она была «немедленно» спущена. Скорее всего, медсестра не видела ранее развернувшейся драмы со шлюпками, хотя и слышала об этом, готовясь выполнить свою главную обязанность — позаботиться о раненых.

Майор Пристли, расположившись возле платформы для компаса, бросал в воду спасательные жилеты, стулья и плоты. Тем временем, два спущенных на воду моторных катера направились на помощь раненым. В некоторых лодках медсестры разделили обязанности: несколько женщин сели на весла, а другие помогали раненым солдатам, попавшим под лезвия винта.

«Наши фляги с горячительным бренди, фартуки, наволочки, из которых мы на скорую руку сделали бандажи, оказались поистине бесценными. В некоторых шлюпках находились только солдаты-мужчины, но были пострадавшие, поэтому мы старались держаться рядом, чтобы несмотря ни на что выполнить свой «сестринский долг», — вспоминала медсестра Шейла Макбет.

За десять минут до финального погружения «Британника» скорость затопления снизилась. В этот момент практически все пассажиры находились в относительной безопасности, а спасательные шлюпки были спущены. Тогда капитан Бартлетт решает перезапустить двигатели и в последний раз попытаться достичь мелководья.

К этому времени крен на правый борт был слишком велик, чтобы совершить данный манёвр. Руль «Британника» возвышался над поверхностью воды, из-за чего неуправляемое судно вместо движения по заданному курсу легло в дрейф в сторону правого борта.

Тогда Бартлетт отдал приказ положить руль на правый борт, в надежде на реверс, но носовая часть начала в ускоренном темпе погружаться в море. В результате чего корма задиралась всё выше, полностью обнажив рулевое перо и винты. В этом случае движение по направлению к отмели оказалось невозможным. Последняя надежда спасти тонущий «Британник» угасла, когда на капитанский мостик пришло сообщение о том, что уровень воды достиг палубы D. Тогда капитан Бартлетт повернул ручку телеграфа на «Полный стоп», после чего машинная бригада заторопилась выполнять данный приказ.

В 9:00 утра последняя спасательная шлюпка коснулась воды. В общей сложности было спущено 35 вельботов, в том числе и две моторные лодки. Капитан Бартлетт снова подошел к машинному телеграфу и повернул ручку на «Finished With Engines», это означало, что команда машинного отделения должна покинуть рабочее помещение. Ведь уже не было никакой необходимости находиться у двигателей тонущего судна. Команда машинного отделения оставалась на своих постах до последней минуты, под стать своим коллегам с «Титаника», поддерживая подачу электроэнергии. После приказа покинуть машинное отделение команда выбралась из недр судна по лестнице, расположенной в четвёртой дымовой трубе.

«Когда мы достигли палубы, уровень воды поднялся до основания трубы, а носовая часть была полностью погружена в море. Мы добрались до кают второго класса, расположенных на палубе С, оттуда с высоты в 80 футов спрыгнули в воду. Отплыв от тонущего «Британника» на безопасное расстояние, мы наблюдали за финальными минутами «жизни» величественного лайнера», — вспоминает главный инженер Джозеф Вульф.

Затем над Эгейским морем раздались два пронзительных сигнала парового свистка «Британника», означавшие, что все, кто ещё не покинул тонущее судно, должны немедленно это сделать. К тому моменту вода уже поглотила бак и полубак, и теперь медленно подползала и к самому мостику. Капитан Бартлетт, помощник командира парохода Гарри Дэйк и главный инженер Флеминг собрались на правом крыле мостика. Они, руководствуясь капитанским кодексом чести, покинули смертельно раненый «Британник» одними из последних. Втроём подошли к краю крыла мостика по правому борту и просто «съехали» в воду.

Должно быть, Чарльз Бартлетт испытывал смешанные чувства, последним покидая «Британник». Он наблюдал, как месяц за месяцем будущий левиафан «вырастал» на ирландской верфи, видел и даже контролировал каждый этап его строительства. Теперь же он в последний раз сошёл с палубы «Британника».

Тем временем, лейтенант Дж. Старки искал провизию для спасательных шлюпок. С несколькими буханками хлеба в руках он спешил выбраться из запутанных коридоров и полузатопленных помещений, в которые ежеминутно с невероятной скоростью поступала забортная вода. Наконец, вымотанный «подводной одиссеей» лейтенант, вышел на шлюпочную палубу. Старки был шокирован – безлюдный «Британник», а спасательные вельботы ушли, за исключением 23-х штук, навсегда оставшихся висеть на шлюпбалках. Обескураженный лейтенант, увидев, как вода накрыла капитанский мостик, бросился в море и проплыл около ста ярдов до ближайшей шлюпки.

Люди с замиранием сердца наблюдали, как огромные винты по-прежнему медленно вращались, поднявшись высоко над поверхностью моря. На месте трагедии глубина Эгейского моря составляла всего 120 метров, поэтому носовая часть 269-метрового судна упёрлась в илистый грунт. Корпус по-прежнему продолжало сносить вправо, после чего он начал крутиться вокруг своей оси и, наконец, повернулся в ту сторону, откуда он пришёл. После чего «Британник» не был в силах держаться в вертикальном положении, корпус начал стремительно заваливаться на правый борт, пока окончательно не опрокинулся на бок.

Со скрежетом стали ломаться палубные краны, мачты и массивные шлюпбалки, неспособные держаться под таким крутым углом. «Словно детские игрушки посыпались в море», — вспоминала Вайолетт Джессоп. Дымовые трубы, через которые могли одновременно проехать два локомотива, с невыносимым грохотом рушились одна за другой и под тяжестью собственного веса погружались на морское дно.

Медсестра Гринвуд вспоминала о последних минутах жизни госпитального судна:

«Мы отдалялись от тонущего «Британника», где всего несколько часов назад мирно отдыхали в своих каютах. У видевших всё происходящее непроизвольно наворачивались слёзы. Где-то глубоко в недрах «Британника» мы слышали глухое урчание котлов, а через несколько минут огромные трубы упали одна за другой, словно некая сверхъестественная сила с лёгкостью их «оторвала» от основания. Тонущее судно заволокло густым дымом, сквозь который смутно виднелась корма «Британника», где мы заметили два мужских силуэта, прыгнувших в море. О том, что происходило дальше остаётся только догадываться, вокруг был только чёрный плотный дым. Величественное судно издавало предсмертные душераздирающие звуки – недолго длилась его агония. Потом, в одно мгновение, дым рассеялся, но «Британника» мы уже не увидели».

В 9:07 утра море сомкнулось над кормой последнего из триады грандиозных лайнеров, оставив после себя только плавающие на поверхности обломки. В общей сложности из 1062 человек которые были на борту «Британника», 1032 пережили катастрофу, 30 мужчин погибли (21 член экипажа и 9 солдатов RAMC), вероятно, все они стали жертвами беспощадных винтов «Британника».

Одна из моторных лодок подошла к «непотопляемой» Вайолетт Джессоп, которая около получаса из воды наблюдала за агонией «Британника» — второй раз в жизни она пережила гибель лайнера «Олимпик-класса». Наряду с ней ещё нескольких человек подняли на борт шлюпки, в том числе капрала Вог, офицера Дэйка и инженера Флеминга.

Даже местный рыбак Франческо Филас не остался в стороне: на своей маленькой лодке он подошёл к месту трагедии и поднял на борт нескольких солдат, за что позднее был материально награждён Адмиралтейством денежной премией в 4 фунта. Через некоторое время пассажиры в 35 спасательных шлюпках заметили вдалеке стелющийся след дыма из труб двух кораблей, на всех парах, спешащих на помощь. В 10:06 офицеры крейсера HMS Heroic приступили к спасательной операции, а через пять минут к месту крушения подошёл эсминец HMS Scourge и подключился к процессу подъёма спасшихся.

Около 10:30 утра капитан Бартлетт оставил спасательный плот, брошенный в море майором Пристли, и пересел на моторный катер. С ранеными они направились в порт Святого Николло на остров Кеа. Тем временем, спасательная операция подходила к концу, в результате которой на борту HMS Heroic находились 493 новых пассажира, включая нескольких раненых солдат и двух погибших.

В 11:30 спасательная операция на HMS Scourge успешно завершилась, после этого с 339 пассажирами судно взяло курс на Пирей. На двух военных кораблях места для размещения более тысячи спасшихся не хватало, поэтому в 11:45 утра, закончив патрулирование территории, к месту крушения «Британника» подошёл эсминец HMS Foxhound — «систершип» HMS Scourge. Его капитан-лейтенант Уильям Г. А. Шаттлворт распорядился поднять на борт оставшиеся шлюпки с персоналом «Британника» и оказать медицинскую помощь пострадавшим.

В 14:15 HMS Foxhound направился в Пирей вслед за другими «кораблями-спасателями» с 193 пассажирами «Британника» на борту, среди которых 22 человека были в тяжелом состоянии. Тем временем, в порт Святого Николло, прибыли две моторные лодки с ранеными солдатами. Отзывчивые местные жители острова внесли существенный вклад в оказание помощи пострадавшим, горожане делились свежим хлебом, водой и медикаментами, некоторые даже предлагали свободные комнаты для их размещения.

Как только первые спасательные суда прибыли в Пирей, раненые в срочном порядке были доставлены в Русский госпиталь, где несмотря на пережитую трагедию, медсёстры с «Британника» героически продолжали исполнять свой долг вместе с медицинским персоналом греческой больницы. Вайолетт Джессоп вспоминала, что офицеры были особенно любезны и услужливы с дамами-медсёстрами, которых не допускали на военные корабли.

С линкора спасшихся женщин направили в местную гостиницу Actaion, где им «довелось попробовать самую жирную и прогорклую пищу». 22 ноября 1916 года в 13:20 состоялась похоронная церемония трёх мужчин – двух кочегаров и офицера, которые скончались по пути в Пирей. Погибших предали земле с воинскими почестями, а спасшиеся моряки и солдаты возложили к могилам венки с надписью: «Героям Британии».

Для 1032 спасшихся предстояла долгая дорога домой — в родную Британию, 24 ноября члены экипажа и солдаты RAMC покинули Пирей на вспомогательном судне RFA Ermine. Следующим утром они прибыли в Салоники, где мужчины поднялись на борт линкора HMS Lord Nelson. Наконец, измученные люди смогли сытно покушать и принять горячую ванну. Спустя пять дней с несколькими пересадками на другие суда спасшиеся пассажиры «Британника» были доставлены во Францию. Откуда капитан Бартлетт отправился в Англию на заранее забронированном поезде, остальным мужчинам пришлось ждать более суток до очередного рейса. Около 50 часов солдаты и экипаж провели в душных вагонах, с мизерным запасом еды и воды. На этом их кошмар не закончился. После прибытия на вокзал Гавра измождённым мужчинам пришлось двое суток пешком добираться до доков.

8 декабря, после того, как они прибыли в Саутгемптон, на причале их лично торжественно встречал капитан Бартлетт. Медицинский персонал и раненые до 27 ноября оставались в Афинах и через три дня на госпитальном судне HMHS Grantully Castle они были доставлены на Мальту. На протяжении семнадцати дней пережившие трагедию люди восстанавливали своё здоровье, а женщины-медсёстры наслаждались долгожданным отдыхом. 26 декабря они благополучно добрались до Саутгемптона на госпитальном судне HMHS Valdivia.

Известие о потере «Британника» несомненно шокировало руководство White Star Line и Британское Адмиралтейство. Однако, потрясение было вызвано по разным причинам. Прежде всего, для Адмиралтейства гибель «Британника» означало потерю крупнейшего госпитального судна, в связи с чем для транспортировки раненых из Греции придётся использовать небольшие госпитальные суда. Как следствие, это трата времени и материальных средств. Для White Star Line это был последний гвоздь в крышку гроба.

Несмотря на то, что страховая компания выплатила денежную компенсацию за потерю «Британника» (1, 930, 981 фунтов), надежда на создание многообещающего тандема суперлайнеров – «Олимпика» и «Британника» была фактически стёрта. По окончании ПМВ германская побеждённая сторона в качестве репарации отдала крупнейшее судно класса «Император» — «Бисмарк», которое позже было переименовано в «Маджестик». Также компания White Star Line от Германии получила лайнер меньших размеров — «Колумб», получивший новое имя – «Гомерик».

Руководство White Star Line сделало всё возможное, чтобы минимум информации о гибели «Британника» просочилось в прессу. Их усилия были оправданы, общественность восприняла известие с глубоким сожалением. Обошлось без бури журналистских нападок, как пять лет назад после гибели «Титаника».

Официальное расследование было проведено в кратчайшие сроки, без опроса свидетелей и детального изучения дела, в отличие от трагедии «Титаника», когда судебный процесс прошёл на двух континентах и было заслушано около 180 свидетелей. В расследовании гибели «Британника» особое внимание уделялось вопросу, что послужило причиной катастрофы – мина или же торпеда? По окончании судебного процесса комиссия так и не смогла найти убедительных доказательств в пользу какой-либо из версий, поэтому в докладе фигурируют обе причины (подробнее в главе № 6 «Мина или торпеда: загадки крушения»).

---

Судьба позволила «белой гордости океанского медицинского мира» пробыть в списках действующего британского флота чуть больше времени, чем печально известному «Титанику». В жертву войне был принесён последний из триады «Олимпик-класса», который так и не успел раскрыть весь свой потенциал. Ровно столетие забытый лайнер, находящийся в тени «Титаника», покоится на дне Эгейского моря и служит напоминанием о том, что «непотопляемых кораблей» не существует.

Продолжение в Главе 6: Загадки гибели «Британника»

---

Автор: Татьяна Романова

https://vk.com/id280492192

При использовании материалов статьи, обязательно указание на источник.